Усольский историко-архитектурный музей
«Палаты Строгановых»

Время работы
Среда — воскресенье с 10:00 до 17:00
Понедельник, вторник — выходной день
«Люди и манекены»
Марина Владимировна Федорова родилась в Ленинграде в 1981 году. Получила два высших художественных образования, окончив СПбХУ им. Н.К. Рериха и СпбХПА им. Барона Штиглица (Мухиной) по специализации художник – график. Живет и работает в Санкт-Петербурге. Её выставки проходят с 2001 года в Санкт-Петербурге, Москве, Риге, Париже, Генуе, Мантуе, Малаге, Хельсинки, Мадриде. Она участник международных ярмарок Art Stage Singapore, Арт-Москва, Арт-Париж, Арт Монако, Арт-Болонья, Арт-Вильнюс, Арт-Киев и Арт-Хельсинки. Художник года шампанского «Nicolas Feuillatte» в 2008. Оформление фестиваля Мариинского театра в 2008. Участник «Благотворительного гала-аукциона при поддержке CHRISTIE\'S» в Русском Музее. Работы художника находятся в коллекциях Государственного Русского музея, Фонда «Д137», музея «Shoes Or No Shoes» , Бельгия, музея «House of Art arbella», Испания и в частных коллекциях Лорана Бутонна, Пьера Броше, Ильи Лагутенко, Артемия Троицкого, Михаила Царева.

Марина Федорова идеальный городской художник. У неё редкий сегодня ресурс изобразительности. Глазное яблоко повышенной чувствительности к городскому оптическому. Я бы уточнил - современному оптическому. У неё есть дар естественного позиционирования. Её мессадж приходит изнутри этой текучей городской жизни. Это она живёт в мире оптических реальностей и миражей, причем и то, и другое она визуализирует с равной убедительностью. Это она примеряет на себя не только предметы моды, но и цитаты, ею же выхваченные из кинолент и обязательных для продвинутой особы романов: поведенческие, эмоциональные и пр. Конечно, здесь присутствуют изначальные ограничения: это не вся городская жизнь, это определенный срез её.

Кто-то из критиков писал: М.Федорова утилизирует трэш-гламур. Думаю, это слишком головная, умышленная процедура: ценность её живописи в том, что она проживает свою городскую жизнь, в том числе и в трэш-гламурном её измерении. Это её жизнь: это она, в конце концов, «художник года шампанского NicolasFeuilatte»…

Позиция извне предполагает социальную критику... Ну не её это специальность: разбивать витрины, как антиглобалисты. Вся эта оптика слишком дорога для её поэтики, построенной на подвижных отношениях материального и миражного. Ну что толку клеймить общество потребления, спектакля и чего там еще, когда ощущение уязвимости своего мира городскому художнику присуще изначально. Только страхи и фобии художника идут не извне, а изнутри этого мира. М.Федорова обратила на себя внимание вещами очень симпатичного позитивистского настроя: она вовсю пользовалась гедонистическим ресурсом своего уникального «глазного яблока»: какой-то промытостью зрения, способного улавливать как цвето-тональные, так и динамические состояния. Отсюда её фирменный приём: своего рода трассирующие цветовые подвижки. Сетчатка улавливает движение, движущийся предмет «ведёт за собой» цветовую полосу, как бы смазывая фокусировку Это был динамичный и в целом симпатичный, пригодный для жизни мир: конечно, не без напряжений и угроз, но они были, как уже говорилось, - скорее, цитатны, родом из кино. Они «примерялись» и даже проживались: чашки с расплескавшимся кофе зависали в пространстве, зловещие мотоциклисты врывались в упорядоченность «кадра», соглядатаи в надвинутых по самые глаза капюшонах прятались по углам. Но было ощущение невсамделишности и краткосрочности этого «проживания» тревожных отрезков бытия: эффект прокрученного в сознании сна, то есть возможности проснуться и стряхнуть страхи и томления. В работах последних лет ситуация меняется. Конечно, аллюзии на культовые архетипы – испепеляющие взглядом, Никита и пр., остаются. Но они не цитатны. Они настолько укоренены в сознании художника (и её аудитории, полагаю), что как бы расширяют рамки допустимого для реальной жизни. И потому то, что в ней происходит, не удивительно. А в ней многое происходит: бунтуют манекены, выходят из под контроля уличные знаки и надписи, маркируя реальность по собственной прихоти, цветовые трассы – подвижки, о которых говорилось выше, - обретают материальную «плоть» и готовы задушить или обласкать – как им будет угодно. Мусор, трэш выходит на первый план и обещает такой ресайклинг, что мало не покажется… И, главное, машины, куклы, горы мусора, - всё вспыхивает или готово вспыхнуть. Что это – биографическое? Художник, испепеляющий взглядом? Художник на грани нервного срыва?

Блестящая молодая петербургская художница меняется со скоростью меняющейся вокруг жизни, остроумно полагая причиной свое личностное непостоянство. Опасные, множественные парадоксы ее творчества завораживают. Абсолютная вовлеченность в современность, отраженная в картинах, возбуждает волны искренней благодарности зрителей за внимание искусства к течению их дней.

Из интервью с Мариной Фёдоровой:

«Сейчас киношные моменты я пытаюсь найти в реальной жизни. Если раньше я черпала темы картин исключительно из кино, сейчас очень много беру из жизни, сохраняя при этом кинематографический свой взгляд. Мне даже в изображении реальной земной ситуации хочется придумать историю, чтобы воображение зрителя развивалось. Сейчас я затрудняюсь сказать, что такое современное кино и что такое современная мода. Мне окажется, они постепенно утрачивают свои приоритеты, не то что, что в 80-90 годы XX века, их место с занимают две реальности — виртуальная и обыденная. Я вижу повторы, цитаты в кино и моде, меня не оставляет ощущение вторичности. Виртуальность и бытовая жизнь, на мой взгляд, первичны.

…В последнее время меня сильно занимает тема отражений, чаще всего, в витринах. Отражения городов, преломленные стеклами, наслоение одного образа на другой — тут же архитектура, тут же люди. Я эту тему разрабатывала, хотя и довольно слабо, но постоянно. В конце концов, картин этих накопилось на полноценную персональную выставку, посвященную отношениям современного человека и современной городской среды. Я вспомнила новеллу Гофмана «Песочный человек», где герой влюбляется в куклу, не понимая, что она неживая, пусть прекрасная, восковая, фарфоровая, идеальная. Это проблема и нашего общества потребления — люди хотят выглядеть как манекены в витринах, такими же идеальными, не имеющими проблем».

Александр Боровский, Марина Гончарова